Бой в Ущелье Коултера

Над этим дерзким орудием и вокруг него то и дело разрывались
гранаты с небольшими промежутками в несколько секунд. Некоторые снаряды
попали в дом, о чем можно было судить по тонкой струе дыма, поднимавшейся
над разбитой крышей. Фигуры распростертых на земле убитых людей и лошадей
были отчетливо видны.
- Если наши ребята делают такие дела с одной пушкой, каково им выносить
стрельбу их двенадцати орудий? - сказал полковник стоявшему поблизости
адъютанту. - Спуститесь и передайте командиру орудия, что я поздравляю его с
меткостью стрельбы.
Повернувшись к другому офицеру, он прибавил:
- Вы заметили, как неохотно подчинился распоряжению начальства Коултер?
- Да, сэр, заметил.
- Ну так, пожалуйста, ни слова об этом. Не думаю, чтобы генерал
поставил ему это в вину. Интересно, как генерал объяснит себе свое
собственное поведение. Чего он хотел? Доставить арьергарду отступающего
неприятеля развлечение?
Снизу подходил молодой офицер; он, тяжело дыша, взбирался по крутому
подъему. Едва успев отдать честь, он проговорил, с трудом переводя дух:
- Полковник, меня прислал полковник Хармон - сообщить вам, что
неприятельские пушки находятся на расстоянии ружейного выстрела от наших
позиций, и многие из них отчетливо видны с нескольких пунктов занимаемой
нами высоты.
Бригадный командир взглянул на офицера совершенно безучастно.
- Это мне известно, - спокойно ответил он. Молодой адъютант был,
по-видимому, озадачен.
- Полковник Хармон хотел бы иметь разрешение заставить их замолчать, -
пробормотал он.
- Я бы тоже хотел этого, - продолжал тем же тоном полковник. -
Передайте мой привет полковнику Хармону и скажите ему, что приказ генерала
не открывать стрельбы из ружей остается в силе.
Адъютант отдал честь и ушел. Полковник повернулся на каблуках и опять
посмотрел на неприятельские пушки.
- Полковник, - сказал начальник штаба, - я не знаю, должен ли я
говорить, но тут что-то неладное. Вам известно, кстати, что капитан Коултер
- уроженец Юга?
- Нет! Неужели это правда?
- Я слышал, что этим летом дивизия, которой командовал наш генерал,
несколько недель стояла лагерем по соседству с усадьбой капитана Коултера
и...
- Слушайте! - прервал его полковник, поднимая руку. - Вы слышите это?
"Это" - было молчание пушки федералистов. И "это" слышали все: штаб,
ординарцы, пехота, расположившаяся позади гребня; все "слышали" это и с
любопытством смотрели в сторону кратера, откуда теперь не поднималось ни
одного облака дыма, за исключением редких дымков от разрывавшихся там
неприятельских снарядов. Затем послышался звук трубы, потом слабый стук
колес; минуту спустя канонада возобновилась с удвоенной силой. Подбитая
пушка была заменена новой.